ЦЕХОВОЙ «РАЗВЕДЧИК»

Разметчик механического цеха Надеждинского металлургического завода Алексей Гордеевских поделился профессиональными секретами и сравнил свою специальность с разведчиком на войне.

Про радость

Жаль, очень жаль, что газета – это всего лишь буквы и строчки. И они не могут передать живых звуков-эмоций от «картинки», которую в начале беседы включил на своем смартфоне наш герой: 
– Сейчас покажу видяшку из-под Североуральска. Вот, нашли белых грибов мо-о-оре. Натуральным образом. 5 октяб­ря. Хоть литовкой коси. Вот это, я понимаю, радость!
 Словом, при первом же знакомстве с Алексеем Гордеевских тебя сразу охватывает «море» эмоций. Хороших. Ведь человек он – искренний, не лезущий за словом в карман и со своим характерным юморком: 
– Моя норма? Два ведра хватит. Но размер ведра не оговаривается. Волнушки я не беру. Белые, красные. Морозить, фарш, пироги, пельмени.

Про гордость

Грудь у Алексея Михайловича – широкая (человек он высокий и видный издалека). А на груди – советский знак «Ударник 12-й пятилетки». По словам разметчика, цены этому маленькому, едва заметному значку просто нет: 
– Это память о моем наставнике Льве Николаевиче Дудине. Он проработал в цехе 57 лет, с 1941 по 1998 год. И был не только ударником труда. У него было два ордена Трудового Красного Знамени.
Столь уважительное отношение к предшественникам говорит о многом. О том, что Гордеевских и человек внимательный, и что в его широкой груди есть место теплым чувствам: 
– Сын у меня учится в ­УрФУ на философском факультете. Вчера вот получил стипендию Оксфордского российского фонда – 13 тысяч рублей. Его работу напечатали в солидном интернет-издании.

Про стыд

– Единственный в цехе. Высочайшая квалификация, – коллеги про разметчика Гордеевских говорят с уважением. И в качестве доказательства начальник механического цеха Андрей Пелевин, к которому перед интервью мы заглянули в кабинет, приводит всего один пример: 
– Сейчас увидите на разметочной плите стоит кассета для пилы ударного действия крупносортного цеха. Ее изготовила для нас сторонняя подрядная организация. И Алексей Михайлович, когда начал проверять размеры, сразу же увидел ошибку подрядчика. 
Впрочем, едва мы заговорили с нашим героем об этом, тот самокритично, как и подобает уважающему себя и свой труд человеку, только улыбнулся: 
– Мой наставник Лев Дудин как говорил? Товарищи разметчики, проверяйте после себя вашу разметку. За вас стыдно! Меня же учили пять лет, пока сам работать не научился. И если вспомнить мой первый ремонт, то я ошибся там в разметке на 2,7 мм. Цех из-за меня простоял дополнительно трое суток. И я получил такой нагоняй, что потом от меня не отходили (улыбается).

Про тригонометрию

В общем, как говорили раньше, разметочная плита – это начало начал технологического цикла механического цеха. Поэтому любая оплошность, неточность, ошибка здесь в итоге выливаются в брак. И разметчик, переносящий с плоского чертежа на объемную деталь разметку различных линий, отверстий – что разведчик на войне, от точных разведданных которого зависит общий успех наступления. Или, как говорит Алексей Михайлович, раньше это была инженерная профессия: 
– Ну да. И меньше, чем с техникумом, сюда не брали, потому что надо высчитывать все эти формулы. Вот сейчас в Санкт-Петербурге, я тут смот­рел объявления, требуются разметчики. Требования: знание высшей математики, тригонометрии.

Про мощь

Кстати, в механический цех наш собеседник пришел зуборезчиком. А уж потом он взялся за разметку. И его 23 года, проведенных у разметочной плиты, словно большое плавание, где каждая новая деталь – как вал, как «волна», как вызов, который надо преодолеть. И чем больше, чем мощнее эта «волна», чем вес узла или агрегата больше, тем для нашего героя лучше:

– Алексей, вы свою работу меряете в тоннах?

– Да нет, свою работу я меряю в миллиметрах. Просто у меня такое отношение. Теперь же в основном мелочь идет. И кассета для пилы ударного действия, которой мы сейчас занимаемся, весит всего 3,5 тонны. А мелочь я не люблю. Самое мелкое, что я делал, это когда начальство решило сделать сопла для сварочных резаков в копровый отдел. Они были диаметром с 5-копеечную монету. И там надо было разметить три отверстия. А их было 100 штук!

– То есть, если уже делает Гордеевских разметку деталей, то чтобы чувствовался масштаб и объем?! Чтобы Алексею Михайловичу целый день ходить вокруг агрегата?

– Золотые слова! На мелочи больше устаешь. И хорошая для меня работа – это тонн на 10. Не меньше!